Неточные совпадения
— На днях это будет на
вывеске, —
заметил кто-то, а Гарибальди с умоляющим видом сказал молодому человеку, который ходил за ним...
Посередине в ряд выросла целая фаланга высоких, длинных дощатых балаганов с ужасающими
вывесками: на одной громадный удав пожирал оленя, на другой негры-людоеды завтракали толстым европейцем в клетчатых брюках, на третьей какой-то богатырь гигантским
мечом отсекал сотни голов у мирно стоявших черкесов. Богатырь был изображен на белом коне. Внизу красовалась надпись: «Еруслан богатырь и Людмила прекрасная».
Только обеспокоила Елену Петровну как раз в эти дни разразившаяся буря: гремело на
вывесках железо от ледяного северного ветра, уныло-сумрачен был короткий день, и, хотя настоящего снега не было, — около тротуарных тумбочек, и у стен, и в колдобинах мостовой забелелось,
намело откуда-то.
В том месте, где Черная речка впадала в Желтую и черная вода, похожая на чернила, пачкала желтую и боролась с ней, в стороне от дороги стоял духан татарина Кербалая с русским флагом на крыше и с
вывеской, написанной
мелом: «Приятный духан»; около него был небольшой садик, обнесенный плетнем, где стояли столы и скамьи и среди жалкого колючего кустарника возвышался один-единственный кипарис, красивый и темный.
— Вот, полюбуйся!.. — иронически
заметил генерал, тыкая палкой на прибитую над воротами домовую
вывеску. — У него, подлеца, и фамилия оказалась.
Но, чтобы не дать этого
заметить, он отдалился на дальнее расстояние, беспечно глядел по сторонам и рассматривал
вывески, а между тем не упускал из виду ни одного шага незнакомки.
— Без
вывески, должно быть, торговал. Такой что-то не виделось, — с желчной улыбкой ответила Манефа. — Такцию бы ему напечатать — за одигон,
мол, пятьсот, за попа пятьсот… Греховодники!..
— Одно, — говорит, — тебе мое приказание:
вывеску эту никогда не
сметь переменять и на это название отзываться. — И вдруг вскрикнул...
Но вот домишко с
вывеской виднеется один около дороги посреди снега, который чуть не до крыш и окон занес его. Около кабака стоит тройка серых лошадей, курчавых от пота, с отставленными ногами и понурыми головами. Около двери расчищено, и стоит лопата: но с крыши все
метет еще и крутит снег гудящий ветер.
Им навстречу попадались то и дело обратные извозчики с богомольцами. Пыль врывалась под кузов и слепила глаза Теркину. Он смущенно глядел направо н налево, на обывательские дома и домики такого же покроя, как и в московских призаставных слободах.
Заметил он не одну
вывеску нотариуса, что говорило о частых сделках и векселях в таком месте, куда, казалось бы, сходятся и съезжаются не за этим.
Также и бега, но кое-что еще оставалось: конная, с ремонтерами и барышниками, трактиры с цыганами из Тулы и Тамбова, гостиница с курьезной
вывеской „Для благородных“, которую не
заметил Тургенев, если она существовала уже в его приезд.
Что такое фамилия? Разве не может быть однофамильцев? Он собственными глазами видел в Москве
вывеску портного Перелешина. Кто будет знать, что именно он муж этой кокотки? Они с будущей женой не увидят друг друга в глаза, — мысленно стал приводить он себе доводы в пользу подобной аферы. Наконец, кто знает, если ей повезет как Анжель, он может всегда потребовать от нее крупную сумму в виде отступного, под угрозой предъявления на нее прав мужа, и она не откажет, да и не
посмеет отказать ему.